29 января, после ожесточенных дебатов, Бундестаг с небольшим перевесом голосов поддержал резолюцию о необходимости ужесточить миграционные правила по всей Германии. Таким образом Берлин надеялся ответить на участившиеся в последние месяцы террористические атаки, совершаемые людьми с миграционным прошлым.
Автор одобренной инициативы — нынешний лидер христианских демократов (CDU/CSU) и, вероятно, будущий канцлер Германии Фридрих Мерц. Но главными победителями голосования в среду выглядели ультраправые из «Альтернативы для Германии» (AfD). Они много лет призывали ужесточить миграционную политику, но их позицию считали маргинальной. Мейнстримные партии не сотрудничали с AfD, выстроив вокруг них т. н. брандмауэр — стену, изолирующую ультраправых от влияния на любые политические решения.
В среду этот брандмауэр пал: именно голоса ультраправых помогли Мерцу получить достаточную поддержку для проекта. Сотрудничество CDU с AfD вызвало волну протестов в немецких городах. Решение раскритиковала и бывшая соратница Мерца по партии Ангела Меркель.
Под таким давлением уже в пятницу, 31 января, часть депутатов, которые поддержали резолюцию двумя днями ранее, не проголосовали за более конкретный законопроект против мигрантов, и в итоге тот провалился.
Это был «день в немецкой политике, который будут буквально по минутам разбирать в учебниках», — считает берлинский журналист и соведущий подкаста «Канцлер и Бергхайн» Дмитрий Вачедин. «Новая-Европа» поговорила с ним о том, почему авантюра Мерца закончилась провалом и как это скажется на февральских выборах.

— После многочасовых дебатов и процедурных пауз в пятницу, 31 января, закон против нелегальной миграции, продвигаемый лидером христианских демократов (CDU/CSU) Фридрихом Мерцем, неожиданно провалился в Бундестаге. Что это говорит нам о настроениях в немецком политическом классе и в немецком обществе?
— Лично мне непонятно, почему Мерц вообще на это голосование пошел.
Всё началось с теракта Ашаффенбурге, где «соискатель убежища», которого должны были депортировать, убил маленького ребенка. Эти события запустили политический процесс, который завершился на прошлой неделе и состоял из этих двух голосований: одно в среду, [где резолюцию об ужесточении миграционной политики одобрили], а другое в пятницу, [где законопроект был отклонен].
Если мы посмотрим на опросы, то мы увидим, что CDU уверенно лидирует: за них готовы проголосовать около 30% избирателей — и это значит, что через три недели Мерц может стать новым канцлером. При этом социал-демократы и «зеленые» не могут придумать тему своей избирательной кампании, которая зацепила бы избирателей, у них особого роста нет. Есть колебания в 1–2%, но в общем и целом — стагнация.
Зачем [Мерцу] устраивать такую рискованную операцию и проводить через Бундестаг с помощью голосов ультраправых из «Альтернативы для Германии» (Afd) набор мер, которые даже не являются каким-то переворотом в политике безопасности Германии? Да, у полиции будет чуть больше полномочий, да у соискателей убежища не будет возможности воссоединения с семьей, но не то чтобы всё это невероятно изменит ситуацию в борьбе с нелегальной миграцией. Почему Мерц пошел на такой риск? К тому же проиграл. И зачем это всё было — не очень-то понятно.

— Как это можно объяснить?
— В немецких медиа вышла реконструкция этих событий. И если судить по этим публикациям, то это решение было принято на эмоциях. Мерц не очень умеет управлять своими эмоциями, его можно взять на слабо. Все эти месяцы и последний год предвыборной кампании он держался очень хорошо. Не поддавался на провокации, которые были, в том числе от Шольца. Он спокойно держался на интервью, не говорил никаких очевидных глупостей, ни на кого с кулаками не бросался. „
И тут, похоже, Мерца накрыло после Ашаффенбурга. У него самого в семье есть маленькие дети — его внуки — и кажется, он решил, что это событие повлияло не только на него, но и на всех немецких избирателей. Это та поворотная точка, и жители Германии требуют решительных мер [против нелегальной миграции] еще до выборов.
Было понятно, что правительство меньшинства уже не будет ничего придумывать, принимать какие-то новые законопроекты. Все просто ждут новых выборов, а там уже можно делать всё, что захочешь.
Но Мерц не стал ждать и сам инициировал это, довольно сложное голосование, которое нарушало главное политическое табу немецкой политики: мы не сотрудничаем с «Альтернативой для Германии».
— Если это было так рискованно, почему его никто его не остановил?
— Он как руководитель в любом случае сам несет ответственность. Но, скорее всего, его поддержала сестринская партия — CSU (Христианский социальный союз из Баварии. — Прим. ред.), которая придерживается более правых взглядов и в миграционной политике всегда занимала более консервативную позицию. Но даже если так, то всё равно решение выйти на голосование — это единоличное решение Мерца, которое он, вероятно, продавил через сопротивление своих советников.
— Большинство немцев действительно считает, что Германии нужно принимать меньше беженцев. Можно говорить о расколе между обществом и элитами? „
— Конечно, многие жители Германии поддерживают законопроект, который пытался провести Мерц. Вопрос в другом: поддержали бы они (опрошенные) его, зная, что ради этого пришлось бы разрушить брандмауэр, — то есть принять его с голосами ультраправых из «Альтернативы для Германии»?

Я не думаю, что такой вопрос звучал.
Когда Мерц говорит, что Германия устала, система перегружена и бремя приема беженцев ложится на муниципалитеты, которые уже не справляются, — это именно то, что люди видят своими глазами. Но утверждать, что элиты не готовы, странно. Кто такие элиты? Сам Мерц — часть элиты и, вероятно, будущий канцлер. А он, как мы видим, готов даже в неблагоприятной для себя ситуации протащить этот законопроект. Он хочет показать себя человеком действия.
Что касается других партий, то у «светофорной коалиции» (правившая в последние годы коалиция в Германии, состоящая из социал-демократов, зеленых и либералов. — Прим. ред.) нет особых достижений в борьбе с нелегальной миграцией. Эта сфера действительно сложная: настолько всё запутано, настолько разные интересы.
Не вполне понятно, насколько Германия может действовать единолично и закрывать свои границы. Если она начнет отказывать людям, которые на границе произносят слово «азюль» (убежище на немецком. — Прим. ред.), то это будет противоречить нормам ЕС. Такие кейсы могут доходить до Европейского суда. Это действительно очень сложная тема и простых решений здесь нет.
— Фактически, Мерц представлял интересы большинства немцев? — Это был его аргумент, и не только его. Все дебаты, длившиеся несколько часов на пятничном заседании Бундестага, сводились к двум основным позициям. „
Первая — позиция социал-демократов и «зеленых»: Мерц открыл ворота в ад, выпустил джинна фашизма, дал власть радикалам. Его сравнивали с Францем фон Папеном — канцлером Веймарской республики, который пытался создать коалицию с Гитлером.
Оппоненты Мерца говорили, что это непростительно, что он дискредитировал себя, нарушил обещания.
Вторая — позиция самого Мерца, его партии христианских демократов (CDU/CSU), депутатов от свободных демократов (FDP) и «Альтернативы для Германии» (AfD): не важно, кто голосует за закон, важно, что жители Германии ждут действий. «Гибнут люди, гибнут дети», — говорили самые радикальные ораторы. И эти смерти нужно остановить.
Мерц утверждал, что «соискатели убежища ежедневно совершают групповые изнасилования», что, кажется, не совсем так. Конечно, его речь этим не исчерпывалась, но и такое было. Логика его сторонников: «Какие тут принципы, какой брандмауэр? Люди требуют от нас немедленных действий!»
Сложившаяся в Бундестаге ситуация и сами эти дебаты — не черно-белая ситуация. У каждой стороны есть сильные аргументы.

— Почему законопроект всё-таки провалился? — «Левые», «зеленые» и социал-демократы ничего не могли сделать. Математически сторонников законопроекта было больше. Но так как это было открытое голосование, то мы знаем, каких голосов не хватило. „
Некоторые депутаты FDP прогуляли заседание. В итоге они недодали 23 голоса. Скорее всего, они просто не были мотивированы: они не входят в коалицию с Мерцем, непонятно, пройдут ли они в следующий Бундестаг.
FDP — не такие уж фанаты жесткого порядка на границах. Не думаю, что это такой спланированный удар в спину с их стороны. Часть депутатов просто руководствовалась своими собственными соображениями. А причин не поддерживать этот законопроект было много.
Кроме того, некоторых депутатов из партии самого Мерца — CDU — возможно, отпугнуло заявление Меркель, в котором она осудила сотрудничество с ультраправыми. Однако в целом христианские демократы голосовали дисциплинированно. Их мотивация понятна: выборы через три недели, и если ты хочешь в этой партии остаться, то нужно голосовать [в соответствии с позицией партийного лидера].
— Меркель действительно предлагала Мерцу остановиться. Какую роль она играет сейчас в политике страны? — У нее неформальная роль. Когда обсуждали ее заявление, выяснилось, что Меркель неформально общается с депутатами CDU, приглашает их на кофеек. Очевидно, она вовлечена в эти процессы больше, чем мы думали. Но если правда, что законопроект провалился из-за депутатов FDP, значит, Мерц преодолел проблему влияния Меркель и большого раскола в рядах его партии не было.
— Провал Мерца в пятницу гарантирует отказ от потенциальной коалиции с AfD? Или брандмауэр уже разрушен и всё может быть? „
— В немецкой политике случаются неожиданные вещи, но, судя по заявлениям, можно точно сказать, что коалиции с AfD не будет. Даже законопроект провести их голосами не получилось, что уж говорить о полноценном союзе — это очень большой риск.
В среду действительно брандмауэр был разрушен, обратно уже не склеишь. Было преодолено большое табу, но это не означает, что теперь все будут готовы открыто сотрудничать с «Альтернативой для Германии». Политическая реальность изменилась. По кирпичику, потихонечку стена разрушается, но не сразу падает.

— В прошлом году в Австрии на парламентских выборах первое место заняла ультраправая «Австрийская партия Свободы» (FPÖ), но сначала традиционным политическим силам, казалось бы, удалось не дать ей возможности править: несколько месяцев состав будущего правительства обсуждался без участия радикалов. Однако в начале года стало известно, что договориться мейнстримным партиям не удалось, и теперь право формировать кабинет перешло к FPÖ. Может ли повториться «австрийский сценарий» после февральских выборов в Германии?
— Пример Австрии — это пример того, как партии политического центра рассорились настолько, что не смогли создать коалицию. В этой ситуации выигрывает австрийский аналог «Альтернативы для Германии» — FPÖ. Немецкие партии центра ведут очень резкую избирательную кампанию, ругают друг друга почем зря, но пока не всё так трагично и они в состоянии создать коалицию после выборов. Если нет, то такой риск есть, об этом надо думать, но, кажется, мы до австрийских процессов еще не дошли.

— И последнее. На фоне провала Мерца ультраправые, кажется, только усилили свои позиции. Элис Вайдель буквально назвала лидера консерваторов тряпкой. Как это повлияет на результаты будущих выборов? — До конца непонятно. Меньше всего тут интересны результаты «Альтернативы для Германии». Даже если они подскочат на 5% — ну и что? Они всё равно не будут во власти, с ними никто не будет создавать коалицию. А вот как эта ситуация скажется на рейтингах CDU, социал-демократов и «зеленых» — это вопрос. Мне кажется, что парадоксальным образом рейтинг CDU может немного подрасти. Жители Германии увидят: Мерц настолько «переживает за страну», что ему вообще всё равно, с кем голосовать, — хоть с «Альтернативой для Германии». Но это всего только теория. На самом деле может произойти всё, что угодно.