Ячейки общества и ячейки послушания

«Традиционные ценности» — чуть ли не главное словосочетание позднего путинского режима. Ими оправдывают войну, изоляцию, репрессии. Тем не менее в протестной среде над «традиционными ценностями» принято смеяться, превращая это понятие в мем. Социолог Олег Журавлев из команды PS Lab и поэт Кирилл Медведев, напротив, считают «схватку за ТЦ» — главной для оппозиции. «Холод» публикует их совместную колонку, где они объясняют эту идею, которая может показаться парадоксальной. 

Битва за нормальность 

В чем заключается принципиальная политическая разница между Кремлем и оппозицией? Парадоксально, но факт: между путинским режимом и теми, кто выступает против Путина, не существует идейных разногласий. Ни те, ни другие не предлагают обществу никаких внятных политических идей, а уж тем более программ и проектов будущего. Экономическое процветание, стабильность, суверенитет, так же, как борьба с коррупцией, права гражданина и честные выборы — это самые общие понятия и ценности.

И Кремль, и та оппозиция, лидером которой был Алексей Навальный, обращаются не к враждующим между собой классам, а к одной и той же широкой аудитории «нормальных людей». И предлагают они не утопические горизонты переустройства общества, а конкурирующие проекты «нормальной жизни», в центре которой — семья. 

Постсоветская Россия — до сих пор довольно аполитичная страна, и люди в ней не доверяют идеологиям. Зато верят в общечеловеческие ценности: такие как счастье, дружба, семья и любовь. 

Поэтому успешной в России будет та политическая сила, которая предложит обществу убедительный проект счастливой семьи — и будет способна реализовать этот проект на практике. 

Как семейное стало политическим

Буржуазная жизнь у нас начала складываться еще в позднем Советском Союзе. После тяжелейших десятилетий революций, гражданской войны, террора, Второй мировой, наступила сначала «Оттепель» с возвращением гуманизма, потом застой с новыми стандартами жизни и потребления, потом перестройка с массовым гражданским подъемом. 

Однако в постсоветское время новый буржуазно-демократический человек, субъект гражданского общества был в итоге выдавлен в деполитизацию, в частную жизнь, в семью. Тезис «Семья — ячейка общества», ассоциирующийся с чем-то советским, проиграл знаменитому тэтчеровскому «Нет никакого общества, есть только индивиды и их семьи». «Семью надо кормить» — выражение, смысл которого в постсоветское время заключается в оправдании социального конформизма как основного условия выживания. 

Сначала полуголодные 1990-е действительно потребовали от поколения активных граждан, энтузиастов перестройки, сосредоточиться на выживании (ради детей и вброшенных в нищету родителей), затем общая деполитизация маркировала любую политическую активность либо как криминально-карьерную авантюру, либо как проявление неуместной наивности и идеализма. Кроме этого, участие в политике стало попросту физически опасным. Ну а «Семья» — это теперь конкретная часть правящей элиты, фактически способ престолонаследия.

«Традиционные ценности» как инструмент подавления 

С приходом к власти Путина ценности патриотизма, семьи и веры (вернее, их идеологические формы, пустотелые копии) были использованы для защиты и воспроизводства собственности и власти правящей группы. Пропаганда этих ценностей призывает людей к повиновению, к тому, чтобы полюбить те условия, в которых их заставила существовать власть. 

А других и не было, ведь «элиты» экспроприировали деньги, власть и право на участие в политике у простых россиян, оставив взамен возможность важных, но частных радостей: любить друг друга, заводить детей, жить или выживать вместе. Людей буквально вытолкали на огороженную территорию семейных ценностей. 

Сама власть от этих идеалов далека. Небожители Кремля купаются в роскоши, строят дворцы с огромными помещениями для несемейного, скажем мягко, досуга, а люди обсуждают слухи об их любовницах, вечеринках, теневых бизнесах. 

Сам Путин долгое время строил образ мачо-альфа-самца, переступающего семейные границы и устои. При этом мелкобуржуазный и безвкусный характер его роскошных развлечений придает им коннотацию разврата и мелкой греховности. 

В отличие от своевольных представителей элиты «простые люди», по задумке Кремля, должны повиноваться «традиции». Ее как сосуд наполнили репрессивным смыслом — так появились сфабрикованные «традиционные ценности». Но именно с их помощью, как кажется большинству недовольных, сегодня разрушаются реальные семьи, ставится на грань уничтожения реальная Россия, коррумпируется и дискредитируется реальное православие.

Мобилизованный перед отправлением на фронт, 7 октября 2022. Фото: Максим Шипенков / EPA / Scanpix

«СВО» — машина по поддержке или по уничтожению семей? 

Алексей Навальный — политик традиционных ценностей. Он использовал фотографии семьи для обращений к публике, говорил о своей религиозности. В этом можно было увидеть простое следование каноническому имиджу буржуазного политика, условного христианского демократа, который хочет быть представителем общества, состоящего из семей, желающих стабильности и базовой преемственности. 

Но есть важное но: в России за стабильность, за так называемую нормальную жизнь надо бороться, причем коллективно. Сегодня это трагически очевидно — особенно для тех россиян, которые ассоциировали стабильность своих семей с пусть не вполне народной, но зато твердой и ответственной, как им казалось, властью, а получают от нее все более радикальную нестабильность с бомбежками, мобилизацией родственников, смертями, увечьями, разрушительной психологической травмой всего общества. За симпатии этих людей будут бороться в ближайшем будущем Кремль и его противники, какими бы они ни были. 

С началом войны Кремль начал формировать новый средний класс из людей, которые, по мысли правящей элиты, должны стать бенефициарами нового порядка, строящегося в тылу параллельно войне. 

Исследования «Лаборатории публичной социологии» (PS Lab) показывают, что такие усилия имеют определенный успех. Совокупный спрос повышается через бюджетные вливания в ВПК и социальные выплаты определенным группам граждан, включая военнослужащих и их семей.

В результате этой политики многие россияне начинают ассоциировать милитаристский курс Кремля с собственным благополучием. Впрочем, о формировании устойчивых социальных групп «бенефициаров войны» говорить пока что рано. Более того, одни и те же люди и семьи могут быть сегодня и бенефициарами, и жертвами войны. Вопрос стоит ребром: что важнее — получить деньги или сохранить семью? 

Измены на фронте 

Гибель на фронте — не единственный способ разрушения семьи вследствие войны. Журналистка Лиза Смирнова, занимающаяся юридическими проблемами, с которыми сталкиваются мобилизованные, рассказывала нам о проблеме измен на фронте. По ее словам, об этом постоянно говорят жены мобилизованных, которые боятся распада семей: 

«Практически каждый день в чатах жен мобилизованных всплывает тема измен на СВО. Мужик ушел по мобилизации или добровольцем. Она его ждет, шлет посылки. А он ей в какой-то момент сообщает: “Привет, дорогая! У меня появилась новая семья, скоро родится ребенок”. 

Есть случаи, когда муж погиб, а потом его жене пишет другая женщина: “Здравствуйте, знаете, в последнее время ваш муж жил со мной, теперь я от него беременна”. Это донецкие, луганские, запорожские женщины».

При этом, по словам Смирновой, и сами женщины часто думают о том, чтобы расстаться с мужьями, ушедшими на войну или вернувшимися с войны. Жены не готовы мириться с долгой разлукой, с тем, чтобы дети росли без отца, а также с домашним насилием из-за ПТСР. 

Жены и родственницы военных, разгневанные войной, не получают сегодня никакого отклика от властей. Канал «Бери шинель», пишущий о проблемах мобилизованных и их семей, констатирует: «Мобилизованных и их родных не хотят слышать. Массовые требования жен вернуть мужей домой к их семьям и детям власть просто игнорирует». 

Борьба за семью: Навальные и жены мобилизованных

Какой политический вывод можно из всего этого сделать? Хочешь «буржуазного» счастья — придется бороться за него радикальными, небуржуазными методами. Алексей Навальный и его семья стали олицетворением буржуазно-демократической нормальности, достижение которой в России невозможно без смертельного риска политической борьбы. 

То же самое можно сказать про жен мобилизованных, для которых защита семьи требует не пассивного голосования за власть, якобы оберегающую российскую семью от разложения Западом, а активной борьбы против решения власти о бессрочном пребывании мобилизованных на фронте. 

Активистка Мария Андреева на одной из акций жен мобилизованных. Фото: Ольга Мальцева / AFP / Scanpix

Продолжающаяся война и призыв превратили изначально умеренное движение родственниц военных в движение против власти. Не случайно они поддержали сторонников Навального и обратились к ним в день похорон политика. Вот что они написали в своем канале: «Мы внимательно смотрели послание президента Федеральному Собранию. И ни слова не услышали о том, когда нам вернут угнанных на фронт родных и близких. И мы смотрели на молодых и пожилых людей, которые вышли в Марьино. Среди речевок, которые они хором выкрикивали по пути на кладбище, была и такая: “Верните солдат домой!”. Именно в такие моменты по-настоящему чувствуешь, что наша страна — это большая семья». 

Когда российские силовики не отдавали тело Навального его семье, достаточно было бегло послушать пропагандистов и ботов, чтобы понять: тема — одна из самых болезненных для власти и один из первых пунктов в апшных темниках. Бесконечное количество осуждающих комментариев о том, что Юлия Навальная не приехала на похороны мужа. Дип-фейк, в котором мама Алексея якобы занимается неприглядными разборками с Юлией. Пропагандист Соловьев, доверительно докладывающий «правду» о ее неверности. 

От картины достоинства, выдержки и сплоченности семьи Навальных корежило и продолжает корежить статусных путинистов. Ведь для них семья — это те, на кого можно переписать дворцы, квартиры и яхты. 

Путин и его соратники реализуют то, о чем Тэтчер даже не могла мечтать, — создают нацию, в которой в самом деле нет общества, а есть только атомизированные индивиды и их семьи. Не ячейки общества, а ячейки послушания и конформизма, чья стабильность и благополучие определяется (но не гарантируется) лояльностью системе. Логично, что противостоять этому может идея и практика семьи как механизма поддержки, активной солидарности, работающего как для себя, так и для общества.

Сообщение Ячейки общества и ячейки послушания появились сначала на «Холод».